Глава VII. Арабы в Сицилии, Италии и во Франции.

     При тщательном изучении истории арабской цивилизации в разных странах, выясняется, что сам характер завоеваний арабов был различным в зависимости от того, намеревались ли они навсегда оккупировать страну или же собирались ограничиться несколькими быстрыми набегами. В первом случае политика арабов была неизменной - снискать доверие местных жителей. В противоположность всем другим завоевателям той эпохи, они уважали религию и законы побежденных, облагая их лишь волне посильным налогом. Как мы уже отмечали, таковым было их поведение в Сирии, в Египте и в Испании. Во втором случае, то есть тогда когда арабы вторгались в страну, не намереваясь прочно там обосноваться, их метод был совершенно другим. Как и прочие завоеватели, они рассматривали оккупированную страну как добычу, и намеревались извлечь из нее максимум пользы. Они расхищали все, что могли унести с собой, и разрушали все, что взять не могли; нимало не заботясь о местном населении. Так они поступали в Италии и Франции.
     Вторжение арабов в Сицилию происходило путем последовательного применения обоих этих методов. Будучи вначале слишком малочисленными, чтобы воевать против греков Константинополя, хозяев Сицилии и части Италии, арабы ограничились лишь военными оккупациями, опустошая все на своем пути. Захватывая провинцию, они завладевали всем, что могли унести, убивали всякого, кто оказывал им сопротивление, и быстро исчезали. Так повторялось неоднократно. Вдохновленные успехами, через некоторое время они усмотрели возможность обосноваться в этой стране и стали проявлять заботу о местном населении. Как только арабы прочно обосновались на оккупированной территории, они перестали грабить страну, а, наоборот, стали способствовать, как и в Испании, расцвету цивилизации на этой земле.
     Только поняв эти различия в характере политики проводимой арабами в разных странах, оккупированных ими, можно понять и то, почему в близких территориально районах поведение одних против этих же людей было столь различным.
     Вторжение в Сицилию и Италию осуществлялось, в основном, африканскими мусульманами, большинство из которых были берберы; арабы же тогда на африканском континенте были еще малочисленны. Берберы, как мы уже отмечали, принадлежали к расе, отличавшейся своей храбростью, но в то же время, и наименее цивилизованной расе из всех, живших по законам пророка.
     Начиная с первого столетия Хежира арабы совершали несколько набегов на Сицилию и на все острова Средиземного моря, но только в начале третьего века, когда Северная Африка стала независимой от халифов Востока, начались серьезные попытки завоевания. Одно частное обстоятельство способствовало этому. Этот остров управлялся губернатором, направляемым из Константинополя. Адмирал флота, защищающего остров, Ефремиус (Euphemius), узнав, что император приказал его убить, убил губернатора и объявил себя правителем Сицилии. Вскоре, испугавшись переворота, он поехал в Африку за поддержкой мусульман и вернулся с армией. Но эта армия вскоре стала действовать в своих интересах и после нескольких лет борьбы (212-217 г.г. Хежира) закончила завоевание Сицилии взятием Палермо.
     Во время борьбы против греков арабы не ограничились захватом Сицилии: они завоевали весь юг Италии и даже приблизились к пригородам Рима, где они сожгли церкви Святого Петра и Святого Павла, расположенные вне города, и отступили только когда от папы Жан VIII (Jean VIII) получили обещание платить дань. Они овладели Бриндизи на Адриатике, Тарантом (Tarende) и проникли в герцогство Беневент (Benevent). Овладев Сицилией, важными портами Италии, Корсики, Канди (Candie), Мальты и всеми другими островами Средиземного моря, они вскоре стали абсолютными хозяевами моря, и Венеция была вынуждена отказаться надолго бороться против них.
     Политическая власть арабов в Сицилии была свергнута норманнами в одиннадцатом веке; но их цивилизационные акции продолжались еще долго. Достаточно разумные, чтобы понимать огромное преимущество арабов, нормандские короли опирались на них и под их управлением влияние последователей пророка оставалось значительным.
     Вследствие того, что история норманнов в Сицилии была тесно связана с историей мусульман, беглый рассказ об их борьбе необходим, чтобы понять историю арабской цивилизации на этом острове. К тому же, небезынтересно показать как велась война в эти времена и показать как все действия опустошения, приписываемые арабам латинскими крониксрами, было обычным действием, какой бы национальности не были воюющие.
     Обстоятельства, которые привели норманнов в далекую Сицилию, достаточно любопытны. Примерно в 1015г. маленький отряд рыцарей франков и норманнов, возвращающийся из паломничества в Палестину, следуя обычаю, направился в южную Италию чтобы посетить пещеру горы Горгано, знаменитую посещением архангела Михаила. Роффрид - граф Авеллино, узнав об их прибытии, прибыл к ним с просьбой о помощи в защите Салерно, осажденному арабами. Сумев проникнуть в город, рыцари подняли дух и придали храбрость осажденным и, в конечном итоге, мусульмане вынуждены были отступить. Воодушевленные таким успехом, салернцы и их сеньор щедро одарили рыцарей и пригласили их осесть в их стране.
     Желая вернуться на родину, паломники не согласились на это предложение, но обещали прислать молодых людей, готовых храбро защищать христианскую веру; потом они уехали, увозя в качестве подарков тонкие ткани, богатые одежды, лошадиные упряжки, украшенные золотом и серебром, а также апельсины, до этого неизвестные во Франции, чтобы показать их своим соотечественникам, дабы возбудить у них сильное желание посетить страну, дающую такие прекрасные фрукты.
     По возвращению к себе норманнские рыцари своими рассказами воспламенели энтузиазмом так, что многие решили поскакать в Сицилию.
     Такое было начало вторжения норманнов. Следуя обычаям времени, новые защитники веры были больше заняты собственным обогащением грабежами, чем защитой религии. К тому же они как греки, итальянцы или арабы с одинаковым рвением грабили и в течение пятидесяти лет, то есть до окончательного завоевания. Сицилия и соседние с ней территории Италии христианскими рыцарями рассматривались как благословенное небом место, где могли легко обогащаться.
     Подвиги защитников веры, имея результатом только быстрое разрушение страны, вскоре дали понять жителям, что дружба норманнских рыцарей была более дорогостоящей, чем вражда арабов, и они обратились к Папе, чтобы получить поддержку в борьбе против первых. Внушения Папы не имели никакого эффекта, и он написал письмо императору Константинополя, которое достаточно четко показывает, как христианские воины притесняли жителей страны, которую они заняли как друзья.
     Вот письмо Папы Лион IX-го императору Константинополя:

     "Мое сердце взволновано горестными рассказами, которые мне прислал мой сын Аргирус; рассматривая неповиновение норманнской нации, ее злость и их нечестивость более чем у язычников, я решил освободить Италию от тирании этих пришельцев. В ярости норманны ничего не уважают, они режут христиан, подвергают их самым страшным пыткам. Бесчувственные к гуманизму они не щадят ни возраст, ни пол, грабят святые церкви, поджигают и разрушают их. Все становится добычей их алчности. Много раз я упрекал их за порочность, я их предупреждал, умолял, надоедал своими просьбами, грозил местью Бога; но, как говорят мудрые, кого покинул Бог, тот всегда остается скверным и глупость не исправляется с помощью слов. Поскольку это необходимо, я решил начать войну против этих иностранцев, ставших ненавистными всем, войну священную и законную, ибо я предприму только для защиты населения и церкви."

     Не получив ответа от императора, Лион IX пытался организовать союз против норманнов, в частности, обратившись к германцам. Но епископ Эйштад, видя скандальность видеть папу во главе армии, которая должна была воевать против христиан, помешал королю Германии Генри III встретится с папой. Однако, Лион IX собрал армию, более многочисленную, чем армия норманнов. Надеясь на поддержку неба, он отважно атаковал норманнов, но был повержен, а сам папа был пленен. Он пытался просить пощады у победителей, обещая отмены отлучения от церкви и обещая свое благословение. Нечувствительные к этим добрым порывам норманны держали папу в плену в течение года и освободили только, получив большой выкуп.
     Отныне свободные предаваться грабежам, норманны добросовестно продолжали расхищать Сицилию и Италию, и войны между защитниками и защищаемыми продолжались с такой же кровожадностью, так что население привыкло судить с покорностью о грабежах и убийствах как о повседневных, незначительных инцидентах. Когда храбрым рыцарям удавалось захватить плохо защищенный монастырь, они грабили его подчистую и вспарывали животы до последнего монаха, чтобы те не могли доносить на них. Со своей стороны, когда монахам удавалось захватить несколько рыцарей, они платили тем же. Латинские хроники тех времен полны рассказов, где эта взаимная любезность подробно описывается. Следующий отрывок, выбранный из тысяч и изданный Чримодером, взятый из латинских архивов монастыря Монт-Касин, рисует достаточно точную картину обычаев тех времен.

     "Однажды граф Радулф и пятнадцать норманнов оказались на горе Касин. По обычаю, норманны, оставив своих лошадей и вооружение у дверей церкви, зашли помолиться. Выбрали они плохой момент. В то время, когда они стояли на коленях перед алтарем святого Бенуа, братья-слуги монастыря внезапно закрыли двери церкви, захватили оружие и лошадей и ударили в набат. Услышав знакомый звон, все вассалы монастыря толпой прибежали и атаковали норманнов, которые имели в качестве защиты единственно четки в руках. Напрасно они умоляли об уважении к святым местам, к которым часто относились неуважительно; напрасно они убеждали, что они не имели другого намерения, кроме как молиться и чистосердечно просить примирения с аббатом, монахи, не захотев терять такой хороший случай, отказывались их слушать. Пятнадцать компаньонов графа были убиты, но он сам остался жив благодаря защите аббата. Последний поспешил воспользоваться этим счастливым случаем, чтобы вернуть имущество монастыря, которое присвоил граф. Единственный замок Св.Андре пытался этому сопротивляться."

     Грабеж Сицилии норманнами продолжался до того дня, когда их вождь, Роже, человек очень способный, решил окончательно завоевать эти страны. Случай был благоприятный. Мусульмане были жертвами вечной распри: соперничество между берберами и арабами привело к потерям в Испании и должно было привести к потерям в Сицилии. Тогда, т.е. в 1061г., Сицилия была разделена между эмирами, расположенными в горах Палермо, Мессина, Катано, Жирженти, Трапани. Тот, который в Палермо, хроникеры называли королем Сицилии; но, в действительности, он вечно боролся с остальными. Даже когда норманны были хозяевами полуострова, борьба между вождями продолжалась.
     Эти распри, единственно, сделали возможным окончательное завоевание Сицилии. Оно завершилось в 1072-м году взятием Палермо. Можно сказать, что с этого момента политическое владычество арабов в Сицилии исчезло; но благодаря мудрости Роже и его преемников, влияние их цивилизации длилось еще долго.
     Объявленный графом Сицилии Роже I показал себя также способным организатором, каким был храбрым воином. Его должны рассматривать как самого значительного человека своей эпохи, его сын-наследник заслуживает такой же похвалы.
     К моменту окончательного завоевания Сицилии норманнами цивилизация арабов была процветающей. Роже и его преемники имели мудрость понять превосходство последователей пророка. Они приняли их институты, покровительствовали им и обеспечили таким образом стране эру процветания, которая длилась до дня, когда на престол взошли короли Суабы (Souabes) (1194г.) и арабы были изгнаны.
     Когда Роже обустраивал Сицилию, там жили пять разных народностей с разными языками и обычаями: франки (норманны и бретонцы), греки, лонгобарды, евреи и арабы. Все следовали разным правам: греки следовали юстинианскому кодексу, лонгобарды правам лонгобардов, норманны правам франков, арабы Корану. Чтобы держать в руках такое различное население, нужно было иметь терпимость и большую справедливость. Арабы это понимали, и Роже также это понимал. Интеллектуальная и промышленная аристократия состояла из мусульман, и Роже специально их поддерживал. Его указы часто писались на арабском, наполовину на греческом и на латыни, некоторые имели знак Христа, другие Мухамета; некоторые даже оба знака сразу.
     Преемники Роже продолжили такую же политику. Гильом II изучил арабский язык и прибегал к нему в ведении деликатных дел. Впрочем, арабы были признательны за эту поддержку, и при Роже они вставали под его знамя и помогали подавлять бунты.
     В 1184-м году, т.е. примерно через столетие их поражения, арабы были многочисленны в Сицилии. В Палермо им принадлежали громадные кварталы, они имели мечети, иманов и Кади для ведения судебных дел. Благодаря им , двор норманнского короля в Сицилии был блестящим. Абулфеда даже сравнивал их с дворами халифов Багдада и Каира.